Графомань одолевает)

[brawn]

Догнать тебя
Автор: Сочи2014
Бета: нет
Фандом: Weiss Kreuz
Жанр: мелодрама
Размер: макси
Предупреждение: AU, WIP
Краткое содержание: Ран «Синигами» Фудзимия – звезда Формулы-1. Эдвард Кроцник – дизайнер из Бухареста. Между ними вспыхивает роман – курортный или?..

Глава 2

*
Эдвард задержался перед зеркалом у входа. Синигами встал так, чтобы не отражаться, и спросил:
- У вас есть семья?
- Да, а что?
- После нашей поездки им будет вас не хватать.
Эдвард улыбнулся назло мрачному тону гонщика:
- С таким водителем мне не будет страшно.
- Я вам напомню завтра, если начнёте жаловаться.
Они подошли к стойке и сели.
- Позволите вас угостить? – спросил Синигами.
- Спасибо, не стоит. Я и сам могу за себя заплатить.
- Это неважно.
Эдвард пожал плечами и заказал лонг-айленд. Фудзимия выбрал мартини. Перекрикивать музыку просто так не хотелось. Сидеть и молчать было неловко.
- Вы любите путешествовать? – спросил Эдвард первое, что пришло в голову.
- А вы?
- Ну, вот, объезжаю Средиземноморье на машине. Сейчас еду из Румынии во Францию, оттуда домой.
- Давно едете?
- Недели три как.
- На машине же утомительно. Я больше двадцати часов не выдерживаю.
Художник рассмеялся:
- Это же почти кафе-рейсинг. Еду от отеля до отеля, останавливаюсь, где захочу – в ресторанах, на пляжах…
- Хотите, я вас покатаю?
Эдвард поднял брови.
- Почему нет? - не дождавшись ответа, продолжил гонщик. - Мне ведь нужна работа.
- Ну что вы, куда мне нанимать звезду Формулы-1. Да и моя машина… Всего два литра и меньше двухсот «лошадей», - румын с улыбкой развёл руками.
- Машину можно взять мою.
- А какая у вас? Нет, стойте, а мою мы куда денем?
- Вашу… отгоним. А моя… Вы какую хотите?
- Простите? – нахмурился Эдвард.
- Хочу купить красивую машину. Посоветуете?
Мы оба пьяны – сообразил Эдвард. Так давайте падать в кроличью нору, красить розы, играть в крокет и давать советы гонщикам.
- Сначала нужно действительно доехать до Италии. Самые лучшие машины – там.
- Угу, - сообщил Синигами своему бокалу, - самые лучшие машины – в Японии. Они никогда не ломаются. Особенно на последнем круге.
- Знаете… - Эдвард покачал головой, - у вас не только машина сломалась.
Фудзимия вопросительно покосился на него и отвернулся от сочувственного взгляда.
- Так какую машину вы мне посоветуете?
Эдвард задумался.
- Сначала скажите, что вы хотите. Спортивную, я полагаю?
- Зачем мне спортивная? – усмехнулся Синигами.
- А как же «в мгновение ока в Италию»?
- По городу до шестидесяти. По трассе до девяноста.
- Тогда вам нужно какую-нибудь… не знаю… немецкую.
- А вы бы какую хотели? Из вообще всех машин на свете?
Эдвард рассмеялся про себя, поворачивая воображаемый ключ в воображаемой дверце.
- Ламборгини 350 GT.
Отклик гонщика был неожиданным:
- Какой тут часовой пояс?
- Плюс один к Гринвичу, а что?
- Мне надо позвонить в Японию. Я быстро.
*
Синигами вернулся, всё ещё прижимая к уху трубку. Эдварду как раз смешали второй лонг-айленд.
- Будете дьябло?
- Нет, слишком крепко. Я бы лучше…
- А мур-се-ла-го?
- Вы что… вы про машину?
- Про машину.
- Ламборгини Мурселаго? Серьёзно?
- 350 GT раньше понедельника не перегонят. Извините.
- Так, - Эдвард потёр висок, - а когда понедельник?
- Через три дня. Её перегонят до Италии, а мы там подберём. Италия маленькая, не потеряем. Ничего, что синяя?
Эдвард почувствовал, что у него кружится голова.
- Вы…
Фудзимия договорил по-японски и убрал телефон.
- Дьябло будет к утру. На нём и поедем.
- Замечательно, - Эдвард пригубил коктейль, чтобы не рассмеяться.
Фудзимия кивнул и занялся своим мартини. На дне бокала Эдварда темы для разговора не нашлось.
- Идёмте танцевать? – предложил художник и чуть не добавил: «Тогда и разговаривать не придётся».
- Почему бы и нет.
Синигами поднялся. Двигался он легко и уверенно, и хотя видно было, что ему едва ли часто приходится танцевать, Эдвард не мог отвести глаз. Фудзимия был гибким и сильным, и Эдвард стал подлаживаться под его движения.
Два девушки уже танцевали рядом. Одна – знойная брюнетка с огромными чёрными глазами - провела рукой по высокой груди, другая – хрупкая и светловолосая - невзначай потёрлась бедром о бедро румына.
- Видите, - крикнул Эдвард почти на ухо своему спутнику, - вашу красоту нельзя не заметить!
Синигами слегка нахмурился. В следующую секунду его губы впились в губы Эдварда.
Эдвард опешил. Потом задохнулся. Потом ответил на поцелуй.
Девушки испарились. Музыка стихла и не возобновилась. Фудзимия почти кусал. Эдвард застонал, прижался к нему всем телом и мгновенно ощутил горячие ладони под своей рубашкой. У Синигами была эрекция. Член Эдварда тоже болезненно упёрся в ширинку узких джинс.
Они добрались до чилл-аута, не отпуская друг друга. Упали на диван – Эдвард оказался на коленях Синигами. Тот высвободил одну руку, отвёл волосы с шеи художника и стал лизать и покусывать, одновременно продолжая изучать ладонями его тело. Эдвард провёл пальцами по гладкой груди в вырезе футболки, потом вверх через ключицу к шее. Фудзимия накрыл рукой его пах. Эдвард со стоном выгнулся, но тут же обхватил запястье гонщика, не давая ему продолжать. Наклонился к его уху:
- Не здесь… Ран. Поедем ко мне. Или к тебе.
- Только быстро.
- Да… Сейчас я вызову такси. Чёрт! Откуда я знаю, как тут… Дайте телефон!
- Я сам, - Фудзимия полез в карман за трубкой. Эдвард отстранился на вытянутые руки, кусая губы, чтобы не тянуться к этому телу, к этой коже, этому рту, который занят разговором.
Договорив, Фудзимия критически посмотрел на Эдварда, притянул к себе за шею и коснулся языком искусанных губ. Эдвард приглашающе открыл рот, но Синигами продолжил лизать. Эдвард впился пальцами в его плечи. Справился с головокружением. Оторвался:
- Спокойно, Ран… И я тоже спокойно… А то мы так… такси не дождёмся.
Фудзимия медленно кивнул. Его руки напряжённо застыли на бёдрах Эдварда. Через какое-то время удалось перевести дыхание, встать и дойти до машины – вцепившись друг в друга, но ни разу не остановившись для поцелуя.
Оказавшись на заднем сидении, Эдвард попытался сесть подальше, но Синигами стиснул его руку, а когда назвал адрес, притянул к себе. Быстро отыскал пах, расстегнул ширинку, погладил член двумя пальцами сквозь ткань белья.
- Не надо, - простонал Эдвард.
Гонщик убрал руку. Сжал в кулак. Эдвард положил сверху ладонь:
- Спокойно, спокойно. Тут всё рядом…
- Что ж он тащится, как… - сквозь зубы пробормотал Фудзимия,- …даже фамилию называть не хочу.
Эдвард нервно рассмеялся и уткнулся лбом в плечо Синигами. Это было ошибкой. Такси остановилось у дверей отеля де Пари через какую-то минуту, но они скорее выпали, чем вышли из него. Вокруг, кажется, раздались вспышки и защёлкали затворы, но Эдвард видел только стойку портье. Фудзимия взял ключ, прижал художника к себе ещё крепче и повёл к лифту.
В кабине Эдварда отвлекло от поцелуя какое-то движение. Он повернул голову. На стене было зеркало, и в нём отражались двое очень красивых мужчин с совершенно безумными взглядами. Эдвард улыбнулся. Лифт остановился.
Когда за ними закрылась дверь номера, румын вывернулся из рук Фудзимии.
- Где спальня?
Тот махнул рукой, направляясь, видимо, в ванную.
Спальню Эдвард нашёл, а вот…
- Где включается свет?
Фудзимия не глядя щёлкнул выключателем, кинул что-то на кровать и принялся расстёгивать последнюю пуговицу на рубашке Эдварда.
- Я оставлю свет, хорошо? Я хочу смотреть…
Фудзимия рванул пряжку его ремня, толкнул на кровать, стащил и отшвырнул джинсы вместе с бельём. Отстранился, разглядывая. Провёл ладонью по разметавшимся волосам, потом по всему телу вниз и вверх. Эдвард потянул футболку Фудзимии из брюк. Тот отодвинулся чуть дальше, разделся и вернулся к неоправданно давно прерванным поцелуям. Эдвард закинул ногу на ногу Синигами, прошёлся пальцами вдоль его спины. Фудзимия сильно куснул его губу. Эдвард застонал и вжался бёдрами ему в бёдра. Гонщик развёл его ноги, лёг, приподнялся. Эдвард сжал его плечо:
- Я ещё ни разу…
Фудзимия кивнул, поцеловал его ещё раз, снова укусив, и сел между его ног. Нажал на лодыжки, показывая, что нужно согнуть колени. Эдвард облизнул губы и постарался расслабиться. Пальцы Фудзимии двигались достаточно медленно, чтобы позволить Эдварду залюбоваться сосредоточенным лицом японца. «Это не гонка», - начал было шептать художник, но тут движения стали интенсивнее, и его дыхание предательски сорвалось. После второго его стона Фудзимия убрал руку и вошёл. Эдвард шевельнул бёдрами – показалось, что так будет удобнее. Фудзимия впился в его губы поцелуем, перешедшим в укус, и принялся двигаться. Ощущения не были слишком приятными, и всё, что Эдвард мог сделать – расслабиться. Спустя недолгое время толчки Фудзимии стали доставлять куда больше удовольствия. Ещё чуть позже их стало не хватать, и Эдвард задвигался навстречу. Синигами оторвался от его губ и начал терзать плечо. Боли не было, только возбуждение. Эдвард обвил ногами поясницу Фудзимии и застонал ему на ухо. Тот резко дёрнулся, разжав зубы для громкого выдоха, и медленно опустился на Эдварда, выходя. Обнял, зарылся лицом в волосы. Эдвард нетерпеливо шевельнул бёдрами.
- Сейчас… Ещё немножко… - прошептал Синигами ему в шею. Эдвард вздохнул и погладил его по спине. Гонщик скользнул языком по подбородку Эдварда, с поцелуями спустился вниз и взял губами его член. Художник ахнул. Синигами вобрал член глубже и провёл по нему языком. Пальцы Эдварда скользнули сквозь короткие красные волосы в тщетной попытке ухватиться. Фудзимия сжал пальцами основание его члена и заскользил губами вверх и вниз. На очередном прикосновении его языка к головке Эдвард разлепил непослушные губы:
- Я вот-вот…
Фудзимия сильнее обхватил губами его член, вобрал до конца и выпустил только когда проглотил всё до капли.
Эдвард перевёл дыхание. На ощупь отыскал плечо Синигами. Потянул. Тот лёг рядом, взял лицо Эдварда в ладони и принялся водить по нему губами, время от времени касаясь языком. Эдвард улыбнулся и опустил веки. Уже не силах открыть глаза, он почувствовал, как его разворачивают, кладут головой на что-то твёрдое, тёплое и гладкое, а потом крепко обнимают. С этим ощущением он погрузился в сон.
Выпитые коктейли разбудили его среди ночи. Комната всё также была залита светом, и Эдвард мгновенно вспомнил, где он и что тут происходило. Он убрал ладони Синигами и сел на кровати. Гонщик приподнялся на локте. Взгляд у него был какой-то встревоженный.
- Где здесь?..
- Я покажу, - Фудзимия вскочил на ноги. Эдвард поднялся следом. Гонщик проводил его до ванной. Когда Эдвард вышел, он ждал снаружи.
- Всё в порядке?
- Да, вполне. Пойдёмте ляжем, - сонно улыбнулся Эдвард.
- Хорошо… А… можно вас помыть? Извините.
Эти слова заставили Эдварда вспомнить о последствиях секса, которые сам он не озаботился устранить. Он отвёл глаза:
- Да. Можно.
Синигами отвёл его под душ и включил воду. Слегка сжал запястье:
- Я сейчас.
Эдвард сонно привалился к стене. Открыть глаза его заставил поток холодного воздуха, ворвавшегося за шторку вместе с Фудзимией. Тот ставил на бортик ванны флакон со смазкой. Эдвард покачал головой:
- Я сейчас не смогу…
Фудзимия кивнул и погладил его по плечу. Прижался на секунду, пока тянулся за мочалкой и гелем для душа.
- Мыться.
Эдвард закрыл глаза, ожидая ласк, на которые он, увы, не смог бы сейчас отреагировать как должно. Однако осторожно исследовавшая всё его тело губка действовала вполне целомудренно. Подчиняться рукам Фудзимии и одновременно дремать оказалось несложно, и Эдвард открыл глаза только когда почувствовал прикосновение полотенца. Он улыбнулся:
- Спасибо…
Фудзимия легонько коснулся губами его губ. Эдвард снова закрыл глаза. Полотенце сменилось руками, которые обхватили его поперёк спины и под коленями и понесли. Ещё был неразборчивый шёпот, прохладная постель и бережное объятие. Всё это вобрал в себя долгий, крепкий и очень уютный сон.